Фоторепортаж с открытия выставки, посвященной Ханне Арендт
21 мая в арт-гостиной Дома ученых СО РАН состоялось открытие выставки "Ханна Арендт. Вера в человеческое". Выставка посвящена идеям и жизненному пути одного из важнейших мыслителей ХХ века – Ханне Арендт.Подробнее об открытии в материале Аси Бессоновой.
Листаю страницы небольшой книжки, перекочевавшей в мои руки прямиком с выставки "Ханна Арендт. Вера в человеческое". Листаю и не могу поверить, что это всё - об одном человеке, об одной женщине, у которой была только одна жизнь. Даже не две – одна! Вдоль страничек проложена тропинка из чисел: самое первое – 1906, год рождения Ханны. Последнее – 1975.
Диссертация, Карл Ясперс, публикации, арест, бегство, замужество, бегство, бегство, бегство. Череда мыслей и эмиграций. Доклад Татьяны Владимировны Барчуновой – официальное знакомство с Ханной Арендт, философом, политическим теоретиком и историком, это рукопожатие. Тексты, которые безгранично честно прочла народная артистка России и актриса театра "Красный факел" Галина Алёхина – знакомство с человеком, разговор душ.
А души Ханны хватило на всю сотню жизней, что ей удалось прожить. И даже нам, смотрящим в её глаза своими, двадцатипервовековыми, и внимающим её словам, почти не дыша. Важно, что и музыкальные произведения (в волшебном, кстати говоря, исполнении Льва Терского), эти самые произведения, которые существовали отдельно от Ханны, родились отдельно от Ханны, на открытии выставки оказались – Ханной. Здесь же и"Чакона"Софии Губайдулиной, а в ней – упорядоченный хаос, звуки, перебивающие и убивающие друг друга, бегающие пальцы пианиста, самая гармоничная дисгармония, тот самый демонизм, который сразил Мартина Хайдеггера. Борьба, которая не прекращается, только тише становится или громче, но никуда не исчезает. Всё это – Ханна Арендт.
Такая замечательная и поразительная магия случилась: во время исполнения как раз таки "Чаконы" из каких-то загадочных источников стала доноситься слишком бодрая (я сразу определила её как цирковую) музыка. Естественно, без последствий не обошлось: повороты голов, нахмуренные брови, перешёптывания и жаждущие возмездия глаза. Но пианист! Клянусь, я ни разу в жизни ещё не наблюдала такой отвлечённости от всего и вовлечённости во всё. Здесь и родилась аналогия. Ведь именно так жила и действовала Ханна Арендт. Боролась и стремилась, даже если сбивали. Потому что если дан музыканту инструмент – музыкант играет, а если дан человеку голос – человек говорит.
«Мы что-то начинаем; мы вместе вплетаем свою нить в сеть отношений. Что из этого выйдет, мы не знаем. Это риск. Я бы сказала, что мы можем отважиться на этот риск, только если мы доверяем людям. То есть, обладая – трудно определяемой, но принципиальной – верой в человеческое во всех людях». (Ханна Арендт в беседе с Гюнтером Гауссом. 1964)
